Необходимы декриминализация и введение в КоАП РФ административной ответственности за мелкое хищение, влекущее уголовную ответственность (ст. 158.1 УК РФ), мелкие квалифицированные кражи, мошенничества, присвоения или растраты (ч. 2 – 4 ст. 158, 159 – 159.3, 159.5, 159.6, ч. 2 и 3 ст. 160 УК РФ (особо квалифицированные присвоение или растрату (ч. 4 ст. 160 УК РФ) не запрещено относить к мелкому хищению в ст. 7.27 КоАП РФ))), простые кражи, мошенничества, присвоения или растраты (ч. 1 ст. 158, 159 – 159.3, 159.5, 159.6 и 160 УК РФ) и особо квалифицированные присвоения или растраты (ч. 4 ст. 160 УК РФ), совершенные в незначительных случаях, мелкие угон транспортного средства, разбой, грабеж, вымогательство, принуждение к совершению сделки или отказу от ее совершения (ст. 166, 161, 162, 163, 179 и другие нормы УК РФ об угонах, хищениях, вымогательствах и принуждениях к законным или незаконным действиям) и другие противоправные деяния (повреждение различных видов имущества (ст. 214, 243 и ряд других норм УК РФ, получение и дачу взятки (ст. 290 – 291.2 УК РФ), иные виды подкупа, влекущие уголовную ответственность (ст. 184, 204 - 204.2, 328 и ряд других норм УК РФ), и др.)), совершенные в незначительных случаях (без применения насилия, повлекшего причинение смерти или тяжкого вреда здоровью человека, без причинения существенного вреда другому лицу и без наступления иных тяжких последствий), а также установление минимальных критериев административной ответственности за данные деяния (минимальных размеров причиненного ими вреда), поскольку данные деяния не представляют достаточной опасности для сохранения уголовной ответственности за их совершение, учитывая незначительность данных деяний, не повлекших вышеуказанных опасных последствий, отсутствие уголовной ответственности за умышленное открытое повреждение или уничтожение чужого имущества, причинившее незначительный ущерб (менее 5000 рублей или большей суммы, признанной судом значительным ущербом), мелкое хулиганство, сопровождающиеся им, и иное открытое причинение имущественного вреда, не связанное с хищением (включая его причинение путем обмана или злоупотребления доверием, не повлекшее причинения ущерба в крупном размере (в размере не более 1000000 (одного миллиона) рублей (ст. 7.27.1 КоАП РФ и ст. 165 УК РФ)), обман потребителей и ростовщичество, повлекшие ущерб в любом размере), а также распространение в гражданском обороте технических средств, способных пресечь совершение вымогательств (видеокамер, средств самообороны и т.п.).
К грабежу в ст. 161 УК РФ отнесено открытое хищение чужого имущества без применения насилия или угрозы насилием, не опасным для жизни или здоровья потерпевшего, либо с применением насилия, не опасного для жизни или здоровья потерпевшего, или с угрозой его применения.
Наиболее строгими наказаниями за грабеж в ст. 161 УК РФ являются сроки лишения свободы до 4, 7 или 12 лет.
К разбою в ст. 162 УК РФ отнесено нападение в целях хищения чужого имущества с применением насилия, опасного для жизни или здоровья потерпевшего, или с угрозой его применения.
Наиболее строгими наказаниями за разбой в ст. 162 УК РФ являются сроки лишения свободы до 8, 10, 12 или 15 лет.
Открытым хищением чужого имущества, предусмотренным ст. 161 УК РФ (грабеж), является хищение, совершаемое в присутствии собственника или иного владельца имущества либо на виду у посторонних, когда лицо, совершающее хищение, сознает, что присутствующие при этом лица понимают противоправный характер его действий независимо от того, принимали ли они меры к пресечению этих действий.
При этом (как указывает Верховный Суд РФ в Постановлении Пленума ВС РФ от 27 декабря 2002 г. N 29 «О судебной практике по делам о краже, грабеже и разбое») грабежом не является хищение, совершаемое открыто только для лиц, не понимающих происходящего, или близких родственников виновного, если они не принимают мер к пресечению хищения чужого имущества, а применение насилия влечет уголовную ответственность за грабеж или разбой только в случаях его применения во время совершения хищения в целях удержания похищенного имущества. При этом насилие, применяемое для избежания задержания или при неочевидности совершения хищения для потерпевшего или других лиц, либо после совершения хищения, не может влечь ответственности за грабеж или разбой и не исключает отнесения совершенного хищения к простой краже или к мелкому хищению. Не может влечь ответственность за грабеж и бегство лица, изобличенного в краже, оставившего похищенное имущество, или открытое совершение им других действий, указывающих на отсутствие доказанного умысла на совершение грабежа (повреждение или уничтожение чужого имущества и др.).
Привлечение к уголовной ответственности за какие-либо деяния, многие из которых не связаны с хищением чужого имущества, в указанных случаях зависит от наличия состава преступления в примененном насилии или совершении лицом иных действий.
Насилием, не опасным для жизни или здоровья потерпевшего, является насилие, не причинившее потерпевшему вреда здоровью (легкого, средней тяжести или тяжкого) или смерти.
Насилием, опасным для жизни или здоровья потерпевшего, является насилие, причинившее потерпевшему вред здоровью (легкий, средней тяжести или тяжкий) или смерть. При этом разбой с причинением тяжкого вреда здоровью отнесен к особо квалифицированному разбою (ч. 4 ст. 162 УК РФ), а причинение смерти человеку квалифицируется по совокупности преступлений (разбой и причинение смерти по неосторожности (ст. 162 и 109 УК РФ) или разбой и убийство, сопряженное с разбоем (ст. 162 и ч. 2 ст. 105 УК РФ)).
В УК РФ с 2002 года имеет место несоответствие наказаний за кражу и ненасильственный грабеж, заключающееся в отнесении кражи из одежды, сумки или иной ручной клади, находившейся при потерпевшем (карманной кражи) или кражи, повлекшей причинение значительного ущерба гражданину, к квалифицированной краже, за которую предусмотрено максимальное наказание в виде лишения свободы на срок до 5 лет (ч. 2 ст. 158 УК РФ), при отнесении ненасильственного грабежа, совершенного в указанных случаях, при отсутствии квалифицирующих признаков грабежа (ч. 2 и 3 ст. 161 УК РФ), к простому грабежу, за который предусмотрено максимальное наказание в виде лишения свободы на срок до 4 лет (ч. 1 ст. 161 УК РФ), т.е. менее строгое наказание, чем за квалифицированную кражу. Мелкий грабеж может быть признан малозначительным деянием, согласно ч. 2 ст. 14 УК РФ, и в данном случае виновное лицо не несет даже административной ответственности, поскольку нормы о данной ответственности отсутствуют в КоАП РФ, а грабеж не отнесен к мелкому хищению.
В судебной практике достаточно часто встречаются случаи признания грабежей на суммы до 87 рублей или на большие суммы малозначительными деяниями, но встречаются и случаи признания преступлениями открытых ненасильственных хищений монет или купюр достоинством 10 рублей и других малоценных предметов (прекращения уголовных дел в связи с примирением с потерпевшим или по иным нереабилитирующим основаниям, либо вынесения обвинительных приговоров с назначением уголовных наказаний), что требует упорядочивания норм УК и КоАП РФ о хищении чужого имущества с декриминализацией любых хищений, не повлекших существенного для потерпевшего ущерба или тяжких последствий. Это нелогично и требует отнесения грабежа к мелкому хищению. В ряде стран мира, в которых предусмотрено понятие грабежа (Финляндия, Литва, Латвия, Эстония, США, КНР и др.), открытое ненасильственное хищение отнесено к простой (в УК Латвии (ст. 175), Германии и др.) или квалифицированной краже (в частности, в УК Эстонии (ч. 2 ст. 199)), а в законодательстве значительного числа стран мира отсутствует само понятие грабежа (Германии, Эстонии (с 2002 года), Латвии, Монголии и др.). При этом ненасильственное хищение отнесено к краже, а насильственное – к разбою.
В УК Монголии 2016г. любое открытое хищение чужого имущества отнесено к разбою (ст. 17.2). При этом максимальные наказания за простую кражу и простой ненасильственный разбой являются одинаковыми и составляют от 6 месяцев до 5 лет лишения свободы (ч. 1 ст. 17.1 и 17.2), но наиболее строгие наказания за кражи и разбои являются менее строгими, чем предусмотренные за данные виды хищений в УК РФ (не более 10 и 15 лет лишения свободы за кражу и разбой соответственно (ст. 158 и 162 УК РФ)), и не более строгими, чем наиболее строгие наказания, предусмотренные в УК РФ за грабежи (не более 12 лет лишения свободы (ст. 161 УК РФ)), т.к. они не превышают 8 и 12 лет лишения свободы за кражу и разбой соответственно (ст. 17.1 и 17.2 УК Монголии)).
В законодательстве Российской империи понятие грабежа было упразднено в Уголовном уложении 1903г. с отнесением ненасильственного хищения к краже, а насильственного – к разбою, а в Уголовном уложении Великого Княжества Финляндского 1889г., входившего в состав Российской империи на правах автономии, к грабежу относилось только насильственное хищение чужого имущества, но к нему по наказанию были приравнены неоднократные кражи.
В законодательстве СССР понятие грабежа было упразднено с 1947 по 1958 год с отнесением ненасильственного хищения к краже, а насильственного – к разбою, но наказания любые хищения имущества являлись очень строгими (лишение свободы на сроки до 7 – 20 или 25 лет).
В законодательстве части союзных республик СССР и стран СНГ (за исключением РСФСР, РФ и ряда других союзных республик СССР или стран СНГ соответственно) за кражу и грабеж личного (в УК союзных республик СССР ) или любого чужого (в УК стран СНГ) имущества предусматривались равные максимальные сроки лишения свободы за особо квалифицированные кражи и грабежи (10 или 8 лет), в частности, в УК Эстонской ССР (ст. 139 и 140) до 1996 года максимальный срок лишения свободы за особо квалифицированный грабеж был равен максимальному его сроку за такую кражу и составлял до 10 лет лишения свободы. С 1996 года максимальный срок лишения свободы за грабеж в УК Эстонии был уменьшен до 9 лет, а за кражу - до 8 лет.
В УК части данных стран были установлены или до настоящего времени предусмотрены равные максимальные сроки лишения свободы за особо квалифицированные кражу, грабеж и разбой, превышающие 10 лет (в УК Молдавской ССР, действовавшем в ПМР до 2002 года (до 25 лет лишения свободы), в УК ПМР, Молдовы и ряда других стран (до 20 или 15 лет лишения свободы)).
При этом конфискация имущества за особо квалифицированные кражи и грабежи личного имущества не предусматривалась в УК части союзных республик СССР, а в УК многих стран СНГ и других стран постсоветского пространства она отменена или заменена специальной конфискацией имущества, связанного с совершением преступления.
В УК Франции 1810г. не конкретизировались виды хищения, а наказания за любые хищения являлись крайне строгими и включали смертную казнь (до 1832 года) и пожизненную каторгу (до 1863 года).
Таким образом, криминализация как ненасильственного, так и насильственного грабежа в качестве отдельного состава преступления не всегда имела место и нередко носила формальный характер, не позволяя наказывать за наиболее опасные его виды более строго, чем за кражу, или даже обязывая суд назначать за грабеж менее строгое наказание, чем за кражу. При этом встречались случаи установления за кражи наиболее строгих видов уголовных наказаний или других строгих наказаний, делающих бессмысленным наличие грабежа в качестве отдельного состава преступления. Понятия мелкого грабежа (насильственного открытого хищения чужого имущества, включающего разбой) и вымогательства, не влекущих уголовной ответственности при отсутствии отягчающих обстоятельств, предусмотрены законодательством КНР (Положение КНР о взысканиях за нарушение общественного порядка (ст. 49 и др.)), в котором многие деяния, включая различные преступления (как ненасильственные, так и насильственные), могут быть отнесены к административным правонарушениям в незначительных случаях (грабеж (включая разбой), вымогательство, угон транспорта, незаконный оборот огнестрельного и ряда других видов оружия (арбалетов, ножей и др.), наркотических средств, радиоактивных веществ и др.).
При этом административная ответственность предусмотрена за завладение личной собственностью путем грабежа, к которому отнесено только насильственное хищение чужого имущества (учитывается насилие как в целях удержания похищенного имущества или его сокрытия, так и в целях избежания задержания), если оно не влечет уголовной ответственности, а преступлением является грабеж государственного или частного имущества в сравнительно крупном размере, что логично и может способствовать пресечению ложных обвинений в совершении грабежей и противодействию коррупции.
Понятие разбоя в законодательстве КНР отсутствует, поэтому лицо, виновное в разбое несет административную или уголовную ответственность за грабеж по законодательству КНР.
Таким образом, ненасильственный грабеж является не грабежом, а простой или квалифицированной кражей в УК многих стран мира и отнесен к мелким хищениям в законах большинства указанных стран. При этом в УК или иных законах части стран мира грабеж не отнесен к отдельному составу преступления и, как правило, отнесен к разбою. В законодательстве ряда стран мира (в частности, КНР) предусмотрена административная ответственность за незначительный грабеж, к которому отнесено только насильственное хищение имущества.
Вымогательство предусмотрено только в УК РФ (ст. 163 и ряд других норм УК РФ) и влечет наказания, достигающие 4, 7 или 15 лет лишения свободы, при наличии признаков требования передачи чужого имущества или права на него, либо совершения других действий имущественного характера с угрозой распространения сведений, позорящих потерпевшего или его близких, либо иных сведений, которые могут причинить существенный вред правам или законным интересам потерпевшего или его близких, повреждения его имущества или применения к нему насилия, либо с применением к нему насилия, независимо от стоимости вымогаемого имущества и размера причиненного потерпевшему вреда.
Мелкое вымогательство может быть признано малозначительным деянием, согласно ч. 2 ст. 14 УК РФ, и в данном случае виновное лицо не понесет даже административной ответственности, поскольку нормы о данной ответственности отсутствуют в КоАП РФ. Это нелогично и требует введения административной ответственности за мелкое вымогательство.
В законодательстве многих стран мира основным признаком вымогательства является применение насилия, при этом ненасильственное вымогательство в большинстве данных стран отнесено к шантажу (подобное распределение видов вымогательства встречалось в законодательстве СССР, РСФСР и других союзных республик). При этом в УК ряда стран мира любое вымогательство называется шантажом (в частности, в ст. 189 УК Молдовы).
В законодательстве СССР и союзных республик максимальные наказания за вымогательство обычно не превышали 3 или 4 лет лишения свободы (в зависимости от наличия или отсутствия применения насилия или угрозы его применения, а также от положений норм УК союзных республик), а применение насилия влекло более строгие наказания только, если они были предусмотрены конкретной нормой УК РСФСР (в редакции до 1 июля 1994 года) или иного уголовного закона о насильственном преступлении. При этом наказания по совокупности вымогательства и многих насильственных преступлений не превышали 5 – 12 лет лишения свободы даже, если имело место умышленное причинение тяжкого вреда здоровью или неосторожное причинение смерти, либо умышленное причинение смерти, которое не влекло срока лишения свободы до 15 лет, а 15 лет лишения свободы в качестве максимальной меры уголовного наказания как без права, так и с правом на назначение смертной казни, имели право назначать только за квалифицированное умышленное убийство, разбой, массовые беспорядки и ряд других преступлений.
Наказаниями за многие из вышеуказанных деяний (угон, грабеж, вымогательство и др.) в законодательстве КНР являются штраф или административный арест на сроки до 5, 10 или 15 суток. При этом виновное лицо не может быть задержано за их совершение или заключено под стражу в зале суда, если ему назначен арест, а обязано получить повестку и явиться по ней в место рассмотрение дела или отбывания административного ареста соответственно. Лицо, совершившее административное правонарушение, находящееся в состоянии опьянения, разрешается связать, если ненасильственные меры воздействия на него не являются эффективными, но это не влечет применения к нему задержания, а задержано может быть только лицо, не явившееся по повестке на рассмотрение своего дела или для отбывания административного ареста.
Административный арест по законодательству КНР не назначается лицам, достигшим возраста 70 лет.
В законодательстве КНР предусмотрена только административная ответственность за незаконные сбыт или изготовление холодного оружия, но влечет административную и уголовную ответственность незаконный оборот стрелкового оружия, включая огнестрельное и пневматическое оружие с удельной кинетической энергией более 1,82 Дж на см2, измеряемой на расстоянии 50 и 30 см соответственно от ствола оружия (в законодательстве Гонконга и Макао предусмотрено минимальное значение дульной энергии огнестрельного и пневматического оружия, составляющее более 2 Дж), и арбалеты с усилием натяжения тетивы более 6 кгс (в частности, в законодательстве Гонконга). К холодному оружию в законодательстве КНР отнесен более широкий перечень предметов, включающий бытовые ножи, многие из которых регистрируются при продаже и продаются по паспортам или с указанием данных о личности покупателя, но кастеты в КНР находятся в свободной продаже.
Таким образом, законодательство КНР является более строгим к обороту огнестрельного оружия, метательного оружия (арбалетов) и пневматического оружия малых и иных калибров, не являющихся крупными, чем законодательство РФ, т.к. в нем предусмотрены меньшие кинетических энергий огнестрельного и пневматического оружия (значение удельной кинетической энергии более 1,82 Дж на см2, а не 0,5 Дж на мм2 (как в законодательстве РФ для огнестрельного оружия), значение дульной энергии более 2 Дж, а не более 3 или 7,5 Дж (как в законодательстве РФ для пневматического оружия и строго ограниченных к обороту его видов)) и менее значений минимальной дульной энергии подавляющего большинства видов огнестрельного оружия различных калибров (как в законодательстве РФ для огнестрельного оружия, имеющего калибр более 2 мм) и усилия натяжения тетивы арбалета (6 кгс, а не 43 кгс (как в законодательстве РФ для арбалетов, отнесенных к метательному оружию).
При этом законодательство КНР является более строгим к обороту крупнокалиберного пневматического оружия (за исключением Гонконга и Макао) и огнестрельного оружия калибра не более 2мм (в Гонконге и Макао (данное огнестрельное оружия обычно не встречается в обороте или является миниатюрными копиями распространенного огнестрельного оружия)), т.к. значение удельной кинетической энергии может не превышать 1,82 Дж на см2 при дульной энергии более 3, 7,5 или 25 Дж у пневматического оружия крупных калибров, оборот которого в РФ ограничен лицензированием или запрещен, а огнестрельное оружие калибра не более 2мм в РФ отнесено к огнестрельному оружию, учитывая превышение минимального значения удельной кинетической энергии (0,5 Дж на мм2), и обычно находится в очень ограниченном обороте или запрещено к обороту.
Многие виды бытовых ножей и холодного оружия отнесены к оружию и более ограничены к обороту в КНР, чем в РФ, но ряд видов ножей, являющихся в РФ охотничьим холодным оружием, и кастеты находятся в КНР в более свободном оборот, чем в РФ, а незаконные сбыт и изготовление холодного оружия в КНР преступлениями не являются.
В различных странах мира встречаются запреты на установление и применение лишения свободы или любых мер ответственности за различные правонарушения.
В частности, в Конституции Египта 2014г. предусмотрено, что наказание в виде нарушения свободы недопустимо за преступления, совершенные по причине публичной природы творческого, литературного или интеллектуального продукта (ст. 67). При этом наказание в виде лишения свободы не может налагаться за преступления, совершенные посредством публикации или ее публичного характера (ст. 71).
В США судами были признаны неконституционными запреты на ложь лица о его награждении государственными наградами (решение 2012 года) и на ношение награды лицом, на которую оно не имеет права (решение 2016 года).
Проблема четкого распределения мер ответственности и наказаний связана с отсутствием четких критериев разграничения по степени опасности преступлений и иных правонарушений, а также мер наказаний за их совершение.
Согласно ст. 14 УК РФ преступлением является общественно опасное деяние, предусмотренное нормой Особенной части УК РФ, а малозначительное деяние, не представляющее общественной опасности, предусмотренное нормой Особенной части УК РФ, не является преступлением. При этом в 14 УК РФ не определены четкие критерии и признаки общественной опасности, дающей основания для привлечения к уголовной ответственности за оконченное или неоконченное преступление (покушение на любое преступление либо приготовление к тяжкому или особо тяжкому преступлению), и малозначительности деяния, исключающей отнесение деяния, предусмотренного в норме Особенной части УК РФ к преступлениям.
В УК РФ определение малозначительности деяния содержалось в УК РФ (ч. 2 ст. 14) с 1997 по 1998 год, но было исключено.
Отсутствие четкого определения преступления в национальном (уголовном и конституционном) и международном законодательстве создает трудности при отграничении преступлений от иных правонарушений и ненаказуемых противоправных деяний в законодательной и правоприменительной деятельности и влечет произвольные криминализацию и декриминализацию деяний, усиление или смягчение уголовных или иных наказаний за их совершение.
Р. Гарофало выделял понятие «естественного преступления», т.е. деяния, сохраняющегося в законах всех стран во все времена в качестве преступления. При этом до настоящего времени не введено их четкого отграничения от иных деяний.
Профессор Н.Ф. Кузнецова выделяла социальные, социально-правовые и правовые факторы.
П.А. Филиппов в статье 2015 года «Декриминализация уклонения от прохождения военной и альтернативной гражданской службы (ст. 328 УК РФ)» отмечал, что в доктрине уголовного права, закрепленной в ст. 14 УК РФ, признано, что преступным является лишь такое деяние, которое по содержанию общественно опасно. Иными словами, каждое единичное деяние должно быть вредоносным и общественно опасным, а не их совокупность.
Автор указывал и на позиции других ученых об общественной опасности деяния, делая необходимые выводы:
«П.В. Крыловым была предложена система, состоящая из двух оснований декриминализации. Первое основание – это общественная опасность, которую автор рассматривает традиционно с позиции ее характера и степени. Вторым основанием выступает целесообразность уголовно-правового запрета, которая включает экономическую целесообразность, социально-психологические последствия криминализации, правосознание и нравственность, практическую возможность уголовно-правового регулирования.
Профессор А.И. Коробеев предложил три группы оснований, влияющих на криминализацию:
а) юридико-криминологические основания (степень общественной опасности, распространенность и типичность деяния, динамика деяний, возможность воздействия на деяния уголовно-правовыми средствами, возможности системы уголовной юстиции);
б) социально-экономические основания (ущерб, отсутствие негативных последствий уголовно-правового запрета и наличие материальных ресурсов для его реализации);
в) социально-психологические основания (уровень общественного правосознания и психологии, исторические традиции)».
Выводы об отсутствии явной общественной опасности отдельных деяний, предусмотренных УК РФ, П.А. Филиппов делает и в своих статьях 2017 года: ««О декриминализации уголовной ответственности за противоправное изменение государственной границы РФ (ст. 323 УК РФ)» и «О необходимости декриминализации уголовной ответственности за оскорбление представителя власти (ст. 319 УК РФ)»».
Минимальные критерии опасности административных и иных правонарушений, не отнесенных к преступлениям, и их малозначительности, а также обязательность исключения ответственности за их совершение, если они являются малозначительными, не определены законодательством РФ. Все имеющиеся их определения (ст. 2.1 КоАП РФ и др.) содержат только указания на противоправность, наказуемость и виновность деяний, отнесенных к административным или многим другим видам правонарушений.
При этом малозначительность административного правонарушения не исключает его отнесения к административным правонарушениям и не является обязательным основанием исключения административной ответственности, давая право, а не обязывая судью, орган или должностное лицо, уполномоченное решить дело об административном правонарушении на освобождение от административной ответственности лица, привлекаемого к ней, и вынесения ему устного замечания (ст. 2.9 КоАП РФ).
Малозначительность различных видов дисциплинарных правонарушений предусматривается в части различных актов, регламентирующих вопросы дисциплинарной ответственности конкретных категорий лиц, в которых она устанавливается как право на освобождение от дисциплинарной ответственности или как обстоятельство, исключающее дисциплинарную ответственность (в частности, в отношении дисциплинарной ответственности адвокатов).
Учитывая подобное отграничение преступлений и иных правонарушений от малозначительных деяний, необходимо введение четких минимальных критериев опасности всех видов правонарушений и обязательности применения положений о малозначительности административных и иных правонарушений, к которым они могут быть не применены, с исключением малозначительных деяний из перечня правонарушений.
Административная преюдиция не соотносится с критерием общественной опасности как неотъемлемого признака преступления и не может соответствовать конституционным принципам, предусмотренным ст. 2, 19 и целым рядом других норм Конституции РФ, т.к. повторное деяние не всегда может представлять общественную опасность, а если первое деяние представляет общественную опасность, то привлечение к уголовной ответственности невозможно, учитывая его совершение впервые.
Несоответствие административной преюдиции критерию общественной опасности деяния отмечали ученые (в частности, профессор Н.Ф. Кузнецова).
Вид преюдиции, при котором для привлечения к уголовной ответственности за деяние достаточно повторного совершения деяния, влекущего административную или иную ответственность, либо не влекущего ответственности, но являющегося нарушением законодательства, и не требуется наличия привлечения к административной и (или) иной ответственности за аналогичное деяние, противоречат критерию общественной опасности деяния и конституционным принципам, т.к. возможно привлечение к уголовной ответственности лица, совершившего нарушение законодательства повторно, независимо от наличия или отсутствия признака общественной опасности у первого нарушения и от предупреждения лица об уголовной и иной противоправности его действий.
При этом указанный вид преюдиции может допускать привлечение к уголовной ответственности за совершение двух аналогичных деяний одновременно или совершения одного деяния, содержащего признаки двух деяний, если данные деяния представляют общественную опасность. Поэтому одно лицо будет подлежать уголовной ответственности, если совершит данное деяние повторно (при этом необходимо учитывать наличие в деянии общественно опасности), а другое лицо будет привлечено к уголовной ответственности за совершение одного деяния, если оно содержит признаки двух (в частности, при одновременном незаконном использовании двух чужих товарных знаков или одного товарного знака, содержащего элементы двух чужих товарных знаков).
Поэтому любой вид преюдиции не соответствует критерию общественной опасности деяния и конституционным принципам.
Введение административного ареста за мелкие вымогательство, грабеж, разбой, угон и другие подобные правонарушения кажется логичным, учитывая степень их опасности и его наличие за мелкое хищение в ст. 7.27 КоАП РФ, но, как уже отмечалось выше, административный арест является излишне строгим наказанием для лиц, привлеченных к административной или иной мере ответственности, не являющейся уголовной, или совершивших ненасильственные правонарушения, не повлекшие тяжких последствий, а также для тех категорий лиц, для которых он может стать очень тяжелым или пожизненным наказанием (престарелых (особенно, долгожителей), лиц, страдающих тяжелыми или опасными для жизни заболеваниями, несовершеннолетних лиц и целого ряда других категорий лиц). При этом административный и иной арест является очень затратным для бюджета государства наказанием.
При этом административный арест является излишне строгим наказанием для лиц, привлеченных к административной или иной мере ответственности, не являющейся уголовной, носящим уголовно-правовой характер, а любой арест является излишне строгим наказанием за ненасильственные правонарушения, не повлекшие тяжких последствий, и в отношении лиц, для которых он может стать очень тяжелым или пожизненным наказанием (престарелых (особенно, долгожителей), лиц, страдающих тяжелыми или опасными для жизни заболеваниями, несовершеннолетних лиц и целого ряда других категорий лиц). Более того, арест является очень затратным для бюджета государства наказанием.
В нормах КоАП РФ отсутствует запрет на назначение ареста к лицам преклонного, пенсионного или предпенсионного возраста, предусмотренный законодательством КНР, Казахстана, Кыргызстана, Туркменистана, Таджикистана, Азербайджана, ПМР, Молдовы и целого ряда других стран мира, а в некоторых из указанных стран предусмотрен запрет и на применение ареста, являющегося уголовным наказанием, и ряда других строгих уголовных наказаний к данным лицам (УК Казахстана, Судана и др.).
Более того, в нормах КоАП РФ разрешены задержание уполномоченными лицами лица, совершившего административное правонарушение (в случаях, когда наказание не было или не могло быть назначено на месте совершения административного правонарушения, либо оспаривалось лицом при его назначении, а протокол об административном правонарушении, составление которого было обязательным, невозможно было составить на месте совершения административного правонарушения, либо в случаях, когда задержание необходимо для обеспечения исполнения назначенного административного наказания), и его заключение под стражу в случае назначения ему административного ареста без отсрочки его отбывания, а срок задержания может составлять 48 часов, если за административное правонарушение предусмотрен административный арест, и в ряде других случаев, но оно может достигать 48 часов, если задержанное лицо находилось в состоянии опьянения или не было доставлено к месту задержания в течение 45 – 48 часов, т.к. срок административного задержания исчисляется не со времени фактического задержания лица, а со времени его доставления или вытрезвления, что отличает его от большинства других видов задержаний, включая задержание по подозрению в совершении преступления.
Поэтому необходима может быть именно отмена административного или всех видов ареста, являющегося наказанием, в особенности, учитывая его отмену в ряде стран мира (в КоАП и ином законодательстве Армении, Латвии, Франции, Германии и др.) и его отсутствие за многие виды причинения имущественного вреда в КоАП РФ и за целый ряд деяний, отнесенных к преступлениям, а также наличие запрета на задержание органами предварительного расследования или судом и заключение под стражу лица, подозреваемого или обвиняемого в совершении преступлений, за которые не предусмотрено наказания в виде лишения свободы (ч. 1 ст. 128.1, ст. 257, 262, 271, 297, 298.1, ч. 1 ст. 307, ст. 308, ч. 1 ст. 309, 310, ч. 1 ст. 311, ст. 319, ч. 1 ст. 320, ст. 324, ч. 2 ст. 325, ч. 5 ст. 327, ч. 2 ст. 328, ч. 1 ст. 330, ст. 330.2, ч. 1 и 3 ст. 332, ст. 336 и целый ряд других норм Особенной части УК РФ (положения о задержании по подозрению в совершении преступления и заключении под стражу определены в ст. 91 и 108 УПК РФ)), и за многие другие виды правонарушений, не являющиеся административными правонарушениями, при наличии права на задержание любыми лицами только лиц, совершивших преступления, для их доставления органам власти, на короткие сроки до его доставления (до 3 часов или на меньший возможно короткий срок), без превышения мер по его задержанию.
Практический результат
Внесение вышеуказанных изменений будет способствовать соблюдению конституционных прав человека, борьбе с насильственной преступностью и опасными видами хищений, а также противодействию коррупции, упорядочиванию законодательства и его либерализации.